В жизни каждого юноши наступает пора, когда надо идти в армию.
Мои старшие друзья получили по пять лет за отказ от оружия.
Их сажали как изменников Родины. Я боялся, что тоже попаду в заключение. И в определенное время я поставил нужду перед Богом:
- Боже, ты мне здесь помогаешь, отвечаешь. Я знаю, что Ты сильный Бог. Господи, защити меня, помоги мне пройти это.
Когда
я получил повестку идти в армию, я склонил колени перед Богом наедине. В
слезном молитвенном стоянии на коленях перед Богом я просил Его о
помощи. Впереди была неизвестность.
Я знал что, Господь мой
силен, Он меня не оставит. Он защитит меня и там, куда пойду.
Помолившись, открыл Библию. И прочел то место, которое Господь мне
указал в Священном Писании, где Бог говорит Иакову:
- И вот Я с
тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию
землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе.
Я закрыл Библию, склонил колени и произнес в трепете:
- Господь, с Тобой, я иду. Потому что Ты поможешь мне.
Не ведая, что будет впереди, я твердо знал, что Господь меня не оставит.
Меня забрали в армию. Попал служить в столицу бывшего Союза. В моих документах была отметка, что я верующий.
Испытания начались сразу. Надо было выучить присягу и рассказать наизусть. А я сидел, смотрел в окно и думал совершенно об ином.
Чем и привлек внимание офицеров и последовавшие за этим расспросы.
Не
скрывая, ответил, что я верующий человек и принимать присягу не буду.
Служить буду, но написано в Библии: ?не клянись вовсе: ни небом, потому
что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни
Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не
клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или
черным?. А в присяге нужно было три раза сказать: ?Клянусь?.
Сказал
так же, что перед призывом принял водное крещение, заключив завет с
Богом, служить Ему доброй и чистой совестью и не могу нарушить этого.
Через
несколько минут меня уже вызвали в штаб. Начались расспросы, кто я,
откуда, почему такое поведение и так далее. Я отвечал, как есть.
Меня привели в генеральский кабинет, посадили посреди комнаты.
Это очень тяжело вспоминать. Всего несколько лет назад меня перестали преследовать кошмарные сны.
Для верующих лучше проходить эту школу заочно. Но если бы я не прошел это, я бы не понимал сейчас, что такое страдания, боль.
Так было Богом определено для меня.
Я был научен послушанию.
В
штабе я сказал, что я не хочу брать оружие. От работ не отказываюсь, но
убивать и учиться убивать я не буду. В генеральском кабинете было
человек десять. Они спрашивали меня обо всем . какой веры, кто это мне
такое внушил, где я вычитал это, кто вбил мне такое в голову. Убеждали
что Гагарин летал . никого не видел. Они то переговаривались между
собой, то опять беседовали со мной. Один из офицеров не выдержал и,
подскочив ко мне, со всей ударил меня в лицо. Я слетел со стула, залился
кровью, челюсть была выбита, разбито лицо. В санчасти меня привели в
порядок, и завели обратно в кабинет.
Теперь я остался один на
один с генералом. Мы говорили с ним о Боге. Он спрашивал, в какого Бога я
верю. Имею ли я убеждения или просто научен? Мы долго беседовали, я
приводил ему факты, не подвластные человеческому разумению.
Я
рассказывал ему, как умирала моя мама и как, по молитвам детей, Господь
её поднял на ноги. Она до сих пор жива, слава Богу! И через одного
ребенка было сказано: ?Я продлю дни жизни твоей?.
Я говорил об этом генералу и он внимательно слушал. И тогда я услышал:
-
Сынок, если ты встал на эту дорогу, то не делай ни шага назад. И эти
два года иди только вперед. Иначе будет еще хуже. Тебе тяжело будет.
Будет самая грязная и тяжелая работа, не будет свиданий с родными, не
будет увольнительных. Это в их власти, тут никто тебе
не поможет. Ты только стой в своей вере.
Я вышел радостный. Бог мне ответил. ?Стой, в вере и Я тебе помогу?.
За эти два года я многое перетерпел.
Особый отдел каждую ночь мне устраивал подъем в два часа ночи.
Несколько
часов беседы. Потом приводили в роту, заводили в умывальную комнату,
там собирали группу солдат, которые проводили со мной особую беседу.
- Ну что, богомол, где твой Бог? Ты хочешь доказать нам, что есть твой Бог?
Я никого не переубеждал, ничего не доказывал.
- Ну что, проверим, защитит ли тебя твой Бог?
Они
начинали меня избивать. Били, пока я стоял. Когда падал, били ногами. Я
заливался кровью. Когда терял сознание, меня бросали в корыто, где
солдаты мыли ноги, обливали водой, потом за руки-ноги тащили в сушилку.
Если не было сил подняться . там и лежал до утра. Потом на работу. Если
стоял еще на ногах, то заставляли работать . драить туалет, делать уборку в казарме.
Иногда я настолько обессиливал, что в слабости своей просил Господа:
- Господи, забери меня отсюда.
За полтора месяца я был так избит, что не мог есть, только пил чай.
У меня не останавливалась кровь из носа. Я молил:
- Боже, помоги, выведи меня отсюда.
Однажды
зимой вышел на физзарядку в 6 часов утра, наклонился, и кровь так
хлынула, что я не смог подняться. Только тогда меня направили в
санчасть, в окружной Московский госпиталь г.Подольска.
Я был сильно
избит, но этот факт никого не интересовал. Никто меня не спрашивал, за
что или кто меня так избил. Врачи тоже были офицеры, все знали, что я
христианин. У меня шла кровь из носа. Если надо было подняться, я брал
полотенце, зажимал нос, чтобы не заливать кровью
постель, подходил к
умывальнику. Кровь лилась постоянно, я дошел до такого физического
истощения, что уже не мог подниматься. Мне поставили дуги у кровати,
ставили капельницы, вливали в меня литрами лекарства,но кровь из носа
продолжала течь. Если зажимал нос . она текла в рот.
